"Флот. Очерки о современном военно-морском флоте"
под редакцией С. А. Колбасьева
(Молодая гвардия, Ленинградское отделение, 1936 год)
А.Травиничев "ПОДВОДНАЯ ЛОДКА В БОЮ"
Первые месяцы империалистической войны. Сентябрь 1914 г. Начались обычные осенние штормы в Северном море. Английский флот несет блокаду берегов Германии, ревниво оберегая свои цветущие города от набегов крейсеров противника.
Изо дня в день сумрачные тяжелые корабли бороздят берега Северного моря, - монотонная и скучная задача. Неприятель спрятался в своих норах, не видно подозрительных дымков на горизонте, спокойно и в воздухе, даже чуткие антенны не принимают обрывков неприятельских шифров.
Раннее утро 22 сентября. Три английских крейсера, легко справляясь со свежим противным ветром, напряженно несут дозор в Английском канале. И вдруг один из них, крейсер "Абукир", идущий головным, внезапно охватывается заревом огня; поднимается столб черного дыма; громадный фонтан воды вздымается вверх и тяжело падает на палубу крейсера.
Корма корабля глубоко уходит в воду, из четырех труб валит густой дым, таран грозно и в то же время беспомощно поднимается из воды.
Проходит несколько минут, и крейсер исчезает в глубине, унося с собой почти весь экипаж.
На помощь бросаются крейсера "Хог" и "Кресси". Машины застопорены. С крейсеров спущены шлюпки для спасения команды погибающего корабля.
Вдруг снова неожиданный взрыв, и крейсер "Хог" беспомощно тонет, увлекая за собой сотни людей.
Уцелевший крейсер "Кресси" в полной боевой готовности, с ощетинившимися во все стороны пушками напрасно ищет грозного и невидимого врага. Раздается третий громовой удар. Гигант медленно ложится на левый борт, и, люди, как муравьи, рассыпаются по нему. Переползают на плоский киль, пока волны не смывают их.
В течение только одного часа Англия потеряла три боевых корабля и более тысячи человек команды и офицеров.
Что это? Попали ли англичане на ловко поставленное минное заграждение? Нет, это была блестяще проведенная операция германской подлодки "U-9". Командир ее хладнокровно наблюдал в перископ за развертывающейся трагедией и наносил верные и решительные удары один за другим.
Занятые спасением утопавших и держась на месте с застопоренными машинами, английские крейсера сделались легкой добычей своего врага. Лодка полностью использовала свою новизну, все возможности своих грозных боевых свойств и неподготовленность противника. В дальнейшем такие случаи были уже немыслимы.
Так была начата подводная война. Германия долго сама не могла оценить, какое мощное оружие она имела в лице своего подводного флота. В течение почти всей войны, в то время, когда линейный флот Германии был обречен на бездействие в своих базах и единственным средством для нанесения сокрушающих ударов Англии оставались одни только подводные лодки, командование долго не решалось использовать полностью все возможности и особенности этого нового оружия. Задача была поставлена верно: борьба с торговым и военным транспортом союзников. Но потопление торговых судов после их остановки и осмотра было связано для лодок с большим риском, так как почти все торговые суда были вскоре вооружены артиллерией. Топить же их без предварительного осмотра значило для империалистической Германии наживать новых врагов: топились суда не только противников, но и нейтральных государств. Германия колебалась, упускала время, недостаточно широко развертывала строительство подводных лодок, делала промах за промахом, и только в 1917 году к подводному флоту, как последней надежде, прибегает высшее германское командование, снова пытаясь вырвать победу из рук союзников.
К тому времени Германия уже истекала кровью на бесчисленных фронтах. Верховный военный совет, возглавляемый кайзером, заключив, что "война Германией проиграна", признал, что единственным средством, которое может дать победу, является только беспощадный "подводный террор".
Прошло 2,5 года войны, мучительной, кровавой борьбы.
И мы видим...
Величественное старинное здание английского адмиралтейства.
Тёмные громадные кабинеты. Тяжёлый бархат, бронза бесшумные ковры.
Как тихо! Все звуки заглушены.
Редкие шаги в этой части адмиралтейства.
Здесь "святая-святых" - кабинет первого английского лорда адмиралтейства, главы всех морских сил Великобритании.
Здесь перекрещиваются пути всех событий, происходящих на бесчисленных морских театрах империалистической войны.
Здесь принимаются решения, результаты которых отражаются в самых удалённых точках земного шара
Апрель 1917 года. Начало "летней кампании" в северных водах.
Тяжёлые, беспросветные перспективы. В кабинете первого морского лорда, адмирала Джеллико, сидит долгожданный гость - адмирал Симс, будущий командующий американскими морскими силами в Европе.
С деланным спокойствием Джеллико передает Симсу небольшую табличку. Пораженный Симе вглядывается в цифры.
Потери союзников от германских подводных лодок:
Февраль-536.000 тонн.
Март-603.000 тонн, Апрель - около миллиона.
Симс не верит своим глазам.
Это в три-четыре раза больше, чем опубликовывалось адмиралтейством в открытой печати.
- Да, - говорит Джеллико, отвечая на немой вопрос, - мы не сможем продолжать войну, если такие потери будут продолжаться.
Сказано четко, скрывая смущение, как будто вопрос шел о погоде, а не о дальнейших судьбах Британской империи.
- Что же вы делаете, чтобы бороться с этим?
- Все, что можем. Мы максимально увеличиваем наши противолодочные силы. Мы используем все, что можно применить в борьбе с подлодками. Мы строим миноносцы и тральщики в наикратчайшие сроки. Но положение продолжает оставаться очень серьезным, и мы нуждаемся в любой помощи, какую только можем получить.
Симс был подавлен.
- Повидимому, немцы выиграют войну, - сказал он.
- Они выиграют ее, если мы только не остановим эти потери, и не остановим их в ближайшее время, - был ответ.
Этот разговор, почти дословная стенограмма, происходил всего только через 1,5-2 месяца после объявления Германией неограниченной подводной войны (1 февраля 1917 года).
Подводный удар по торговому транспорту Великобритании и ее союзников был направлен метко.
Подводные лодки должны были топить без разбора и предупреждения все торговые корабли у берегов Англии, Франции, России и в Средиземном море, не считаясь с жертвами. Прервать подвоз военных припасов на фронты, прекратить этот бесконечный поток новых людских резервов из Англии, наконец, заставить Англию умереть с голоду - таковы были цели "подводного террора", объявленного в "самый культурный и гуманный век" во имя защиты интересов германской буржуазии.
Беспощадная подводная война началась.
За 21 месяц - с февраля 1917 года по октябрь 1918 года - было потоплено 3.843 коммерческих судна с общим тоннажем в 8,5 миллионов тонн.
13 миллионов тонн - 80% мирового тоннажа, построенного всеми государствами во время войны - было пущено на дно германскими подводными лодками.
Погибло свыше 200 военных кораблей.
ХХХ
"Атлантический океан. 20 августа 19... года. 3 часа утра. Ясная светлая ночь. Ветер W (западный), сила 1 балл, видимость хорошая.
Место: 150 миль к востоку от Шотландских островов. Курс 145°, Горизонт чист".
Записи в вахтенном журнале.
Командир тяжело вздыхает: сегодня 15-й день похода.
За исключением потопления двух небольших парусников, - время можно считать потерянным.
К тому же, никакие сообщений ни с родины, ни с других подводных лодок.
Естественно вставал вопрос: израсходовать ли без всякой пользы нефть в этом безнадежном районе и бесславно вернуться домой, или же попытать счастье в южных районах и затем прорваться в свою базу через заграждение противника в Проливе? 4 торпеды в аппаратах, запасные торпеды в стеллажах лежат нетронутыми. Вернуться с пустыми руками?
Нет. Командир подводной лодки "N" не мог допустить мысли, чтобы его 800-тонная лодка, недавно спущенная с верфи лучшего судостроительного завода, с ее мощным вооружением, с 17-узловым надводным ходом, не могла бы добиться никакого успеха.
Пусть здесь, в северной части океана, морская торговля была "смыта". Но на юге? Ведь жизненные припасы населению противника, продукцию его военных заводов, наконец, эти войска, - на чем-нибудь надо же перевозить.
На юг! На юг! Командир окончательно решил обогнуть западное побережье Больших островов, "поработать" у важных торговых портов и затем прорваться через заграждение в Проливе домой.
Ночь. Лодка идет в надводном положении. Погода хорошая, море спокойное, качка незначительная. Издалека в командирскую рубку доносится равномерный заглушенный шум машин. Это работают два дизеля по 1.200 лошадиных сил каждый. Когда открывается горловина переборки в машинное отделение, шум на короткое время усиливается до громкого стука. Поднимается неприятный сквозняк. Горловина с шумом захлопывается.
Спокойный час за письменным столом на подводной лодке. Редкий случай.
На столе командира разложены, освещенные ярким светом лампочке, морские карты, ведомости расхода нефти и масла, несколько схем и донесение командира одной подводной лодки об опасностях сетевого заграждения в Проливе,
"Прорыв ночью в надводном положении имеет наибольшие шансы на успех, - читает командир, - расположение сетей и мин точно неизвестно и их положение постоянно меняется. В случае необходимости пройти в погруженном состоянии, надо идти глубоким фарватером под сетью".
Командир решил идти на юг.
Можно подсчитать по пальцам: три дня пути на юг до западного входа в Пролив, около четырех дней "работы" у самого побережья. Затем путь до заграждения и проход через заграждение, примерно, в ночь с 31 августа на 1 сентября.
Взгляд на календарь. Полнолуние. Прорваться в надводном положении будет, вероятно, очень трудно. Особенно в случае" ясной погоды и спокойного моря. А в погруженном состоянии? Но там угрожала неизвестность - длинные, подвешенные на буях стальные сети, протянутые в Проливе от одного берега до другого.
В них, несомненно, есть разрывы, но под водой подводная лодка слепа; впереди и позади заграждения поставлены мины; мины поставлены и в самых сетях на определенных интервалах друг от друга, чтобы уничтожить все, что может застрять в сети и будет ее дергать.
Командир надел свой толстый бушлат и фуражку, взял бинокль и поднялся в боевую рубку. Ночь была великолепная. На небе сверкало северное сияние.
- Мы идем на юг, - говорит он рулевому, - может быть, там, "внизу", нам больше повезет. - Рулевой смотрит на него сбоку. Он уже несколько дней видит, что мучает командира. Он знает после разговоров последних дней, что означает "курс на S".
Подлодка разворачивается и вскоре вдет полным ходом на юг. Хорошую погоду надо использовать на переход. Дизеля гудят и, видимо, с наслаждением засасывают морской воздух. По бортам шумит вода, образуя широкую полосу белой пены, и переливается через палубу.
Следующий день проходит без происшествий. Поздно вечером лодка погружается. Ночью ход на глубине 30 метров.
23 августа рано утром всплытие. По левому борту открывается берег. Над горами висят облака. На большом расстоянии, вне предела досягаемости, проходит четырехмачтовый пароход. Видны только верхушки его мачт и верхняя часть труб. Неудача. И снова один в море. Только большие чайки с широко распростертыми крыльями летят, крича над кильватерной струёй.
К вечеру свежеет, и море делается более спокойным. От Исландии дует холодный и резкий норд-вест и разводит длинные волны с белыми гребешками. Волны растут. Масса воды поднимается за кормой, словно сине-серые стены из жидкой стали. Медленно и величественно, уверенные в победе, они надвигаются, неудержимо поднимаясь все выше и выше, и затем с грохотом низвергаются на лодку. Часто вода на несколько метров возвышается над боевой рубкой.
Тогда находящиеся на мостике быстро скатываются вниз и закрывают люк. В одиннадцать часов ночи командир разрешает себе отдых. Погружаться. На глубине 30 метров море совершенно спокойно.
Около 4 часов утра на следующий день команда замечает, лежа на койках, что лодка и на этой - глубине начинает испытывать бортовую качку. Какое же волнение должно быть наверху! Лодка всплывает, и командир смотрит через перископ. Кругом белая пена, летят брызги. Бушует шторм. Всплыть в такую погоду не так легко. Но, наконец, это удается, и лодка идет против движущихся гор воды. Об атаке нечего и думать. Недалеко проходит преследуемый штормом пароход. Никто не обращает внимания друг на друга. Стихия царит безраздельно, ликует, издевается, бушует. Круто вздымаются гигантские горы, увенчанные белыми гребнями. Шум и рев, гром и грохот. Необходимо как-то переждать непогоду. Лучшее - лечь на грунт.
Внимательное изучение карты. В нескольких часах хода начинаются сравнительно небольшие глубины - места обычных стоянок рыбачьих флотилий. Лодка направляется туда.
Наконец дошли до подходящей глубины. Остановка. Задраены люки, все отверстия, через которые могла бы влиться вода, начинается постепенное заполнение цистерн.
В лодке все затихает. Каждый следит - не сочится ли где вода, и только раздается голос человека, стоящего у точного глубомера.
Вот дошли до предельной нагрузки - лишние 2 килограмма могут сдвинуть лодку и сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее заставить ее идти книзу, на дно. Этот момент надо уловить и тотчас же приостановить прием водяного балласта.
Глубомер "пошел", и лодка начинает медленно погружаться.
"10, 15, 20... 40 метров! - выкрикивает голос, - 44, остановился".
Мягкое прикосновение к грунту, лодка слегка вдавливается в песок.
На дне в полной безопасности от урагана, от вражеских посягательств. Следы скрыты, в лодке наступает могильная тишина, не слышно звука ударов волны о борт, и лишь изредка в гидрофоны, чувствительные приборы, принимающие звуки под водой, слышен звук винтов проходящего где-то неподалеку корабля.
Каково-то ему там наверху!
Ураган свирепствовал всю ночь. Затем наверху начало стихать. Лодка всплыла. Полный ход - наверстать потерянное время. Застучали дизеля, и лодка помчалась дальше, к таинственному горизонту.
Справа по носу показался дымок, несколько дальше еще два дымка. Ага! Командир впился в бинокль... Лодка выходит к обычному пути пароходов. Надо нырять под воду: лодка должна незаметно подойти к своей жертве, от этого зависит успех операции.
"Погружаться!"
Заработали мощные помпы, захлопнулся солидный люк, и на лодке после стука дизелей воцарилась тишина, - перешли на электромоторы.
Медленно лодка продвигается вперед. Перископ тщательно шарит по горизонту.
Чёрный силуэт все ближе и ближе. Уже отчетливо видны надстройки на палубе, флаг резко полощется по ветру...
"По местам, боевая тревога!"
Проходят томительные секунды.
"Всплывай!"
Открывается люк, в него на шесте просунут сигнал, по международному своду, приказывающий торговому судну немедленно остановиться.
"Бум, бум!" - ревет пушка с лодки, подтверждая сигнал угрозой.
Громадное судно застопоривает машины. Видно, какая беготня началась у него на палубе.
Шлюпки были спущены с необыкновенной быстротой. Через 2 минуты весь экипаж в 23 человека отвалил от борта и направился к лодке, ожидая дальнейших распоряжений.
Командир лодки потребовал от командир судна все документы и карты.
На поверхности воды обозначилась сразу редкая белая полоса, бегущая по направлению к пароходу. Люди в шлюпках тоже ее заметили и привстали, наблюдая последние минуты своего судна.
Раздался взрыв, поднялся столб воды и черного дыма, полетели в воздух обломки различных предметов, и пароход сразу сел кормой. Через несколько минут после взрыва котлов - носом вверх пароход" стремительно пошел ко дну.
Взяли в плен капитана, а остальным пассажирам "разрешили быть свободными".
Надо было спешить: прямо по корме показался еще один пароход, (по-видимому, ничего не подозревающий о случившемся.
Новая добыча.
Командир лодки имел все основания быть довольным.
Пароход за пароходом шел ко дну, унося с собой ценные военные грузы и большие запасы продовольствия.
"Работа" кончалась. 30 августа. Ясная лунная ночь. Лодка всплыла. Горизонт чист. Пароходы - как вымело. Лодка легла на курс к заграждению.
После светлой ночи 31 августа начинается такой же светлый и ясный день. Именно то, чего опасался командир. Дул легкий западный ветер, и барометр подымался. Вот бы теперь ураган третьего дня. Какая будет сегодня вечером погода у заграждения? Проход казался почти невозможным. Но путь к отступлению был отрезан. Запас топлива позволял вернуться только прямым путем через Пролив, через сетевое заграждение.
В течение целого дня миноносцы, истребители подводных лодок, и самолеты заставляли лодку быть на-чеку. Непрерывно раздается резкий звук колокола, дергая нервы, которые еще так пригодятся сегодня ночью. Погружение, всплытие, вверх, вниз. Только бы не обнаружить себя и не вызвать тревогу у охранения заграждения. Тогда был бы потерян последний шанс. Наконец, в девять часов вечера лодка подходит к исходному пункту для прорыва.
Уже в продолжение предыдущих ночей командир и штурман использовали каждую свободную минуту на то, чтобы тщательно изучить специальные карты путей через Пролив, его берега и течения. Один только проход между многочисленными рифами и песчаными мелями, не говоря уже о противодействии со стороны противника, требовал самого напряженного внимания. В этот день течение меняло направление в 9 часов вечера. Поэтому лодка должна была начать проход через заграждение в это время, чтобы при проходе под сетью ей помогало попутное течение.
План заключался в следующем:
Вечером в 9 часов быть у маяка "А", чтобы в навигационном отношении иметь совершенно точный исходный пункт. Затем по течению в направлении глубокого фарватера к бочке № 2 заграждения со светящимися буями. Лодка рассчитывала воспользоваться темнотой и идти в надводном положении. Командир полагал пройти между бочками № 2 и № 3 через заграждение или, вернее, над ним, и потом направиться полным ходом на восток. Если удастся пройти через это заграждение, то самое трудное будет позади. Более серьезное охранение усиливалось по мере приближения к большому сетевому заграждению, тянувшемуся от берега до берега. Группы быстроходных сторожевых миноносцев стояли по обе стороны заграждения.
Что представляет собой это заграждение, точно не было известно. Несомненно, большая часть пролива была заграждена сетями, минами и затопленными кораблями. Так же несомненно и то, что в заграждении были проходы, но их расположение было неизвестно. Глубины колебались между 25 и 38 метров, и только в одном месте, шириной около 1.000 метров, достигали 45 метров. Это место называлось "глубоким фарватером". Именно тут более всего можно было рассчитывать пройти через заграждение при форсировании его в подводном положении.
Предполагалось, что сеть в этом месте не доходит до дна. Сети были подвешены на больших буях и бесчисленных небольших поплавках, которые днем были видны на поверхности. Непогода и непрерывно меняющееся течение в Проливе время от времени срывали буи или поплавки, образовывали дыры в сети, открывая, таким образом, новую возможность прорыва через заграждение, - поэтому большинство подводных лодок пытались прорваться ночью под покровом темноты между буями и поплавками. Если же приходилось погружаться, то искали глубокий фарватер, чтобы пройти под сетью.
На погоду лодка рассчитывать не могла, тем более на облачность и благоприятное освещение в решающий момент.
Стало светло, кар днем. Безоблачное ясное небо, спокойное море, резкая черта горизонта и луна - большой ужасный фонарь на небе.
"Обе машины - полный вперед".
Именно сейчас. Настойчивость и успех. Вперед! Некоторое время лодка беспрепятственно идет в надводном положении. Видны сильные затемненные огни. Вскоре приходится погружаться при виде многочисленных судов; возможность скрыться в надводном положении исключается. Под перископом лодка проскальзывает между небольшими пароходами, буксирами и сторожевыми кораблями.
Вскоре после полуночи лодка снова всплывает. Все остается готовым к боевому погружению. Быстро приближается лодка к заграждению. Теперь или никогда!
Через 10 минут хода в сильный ночной бинокль командир заметил на севере маленькую точку. Ага! Охотник. Тревога. Через полминуты лодка уже скрылась под водой. Но все-таки поздно. Подымая высокий бурун, быстро подходит противник. "Внимание, глубинные бомбы!" - кричит командир через переговорную трубу в центральный пост. Страшный грохот уже разрывает тишину. Вокруг взрываются бомбы. Несмотря на большое расстояние, в лодке сильнейшие сотрясения. Охранение заграждения будет теперь на-чеку, и возможность прорваться в надводном положении отпадает. Остается последнее средство - идти под водой и пройти через район заграждения и сети в погруженном состоянии.
Этого только недоставало. Командир не рассчитывал, что уже на таком большом расстоянии от заграждения, - до него было еще по крайней мере 10 миль, - лодка будет обнаружена противником. Это сильно затруднило нахождение "глубокого фарватера", "канавки", по которой лодка могла бы проскользнуть.
Теперь за лодкой неотступно следует истребитель. Ясно слышны его винты над лодкой, за лодкой, рядом с лодкой Наверху теперь, наверноё, подымаются световые ракеты, море освещается прожекторами, сигналы передают сообщения:
- "Внимание, неприятельская подводная лодка у заграждения на курсе Ost. Внимание. Не пропускать. Ловите рыбу в сети. Подымите ее живой наверх или убейте, но не пропускайте"...
Командный состав лодки собрался в центральном посту, перед ним разложена карта заграждения. Лодка идет почти по дну; иногда она задевает за дно, от толчка все падают. Стрелка показывает 28 метров. Все еще 28 метров! Должна же глубина, наконец, увеличиться. Лодка идет вниз, такое ощущение, что она должна как можно сильнее наклонить "голову", чтобы пройти под сетями. Вдруг сильный толчок о дно. 24 метра. Стало еще мельче. Все чувства напряжены. Мысленно все видят перед - собой натянутую сеть. Лево руля, лево руля... Лодка сильно скребется правым бортом обо что-то на дне. Раздается грохот, словно над лодкой катятся обломки скал. Лодка сильно кренится, снова выпрямляется и снова на что-то наталкивается. Все еще 24- метра.
Теперь лодка должна быть непосредственно перед самым заграждением. "Лево на борт!" - кричит командир. "Лево на борт!" Рулевой спокойно вертит штурвал, словно стоит наверху в солнечную погоду. Градус за градусом лодка разворачивается. Течение несет ее на заграждение. Все равно. Через несколько минут лодка или пойдет "на глубину", или прямо попадет в смертельные объятия сетей и мин.
Лодка снова задевает дно. 30 метров. Все облегченно вздыхают. 32 метра, затем 36. Наконец-то, наконец-40 метров!
"Право на борт!"
Рулевой снова приводит лодку на старый курс. Невидимому, в самый последний момент лодка все же нашла проход. Теперь лодка под заграждением. Позади слышен взрыв. В кормовой части что-то закапризничало, правый винт вдруг начинает вращаться неравномерно. В остальном все в порядке. Еще раз слышится над лодкой шум винтов. Лодка стопорит машины и продолжает идти по инерции. Затем все становится тихо. Одни. Прорвались.
На рассвете лодка всплывает. Позади маячат несколько кораблей и огни.
И в то время, когда командир уже считал себя в полной безопасности, когда команда после громкого непрерывного напряжения в течение ночи могла вздохнуть полной грудью...
Отдаленное гудение с бешеной скоростью нарастает до жуткого шума и грохота. Винты эсминцев... Словно удары крыльев гигантских птиц... Затем - снова тишина...
Оглушительный взрыв. Лодка "встает на дыбы" и дрожит. Вокруг журчит и бурлит вода, словно кипяток... Торопливая беготня в лодке. Через несколько секунд все на своем посту.
Рулевой бросается с командиром в рубку. Стоя еще на трапе, ведущем наверх, командир кричит: "Лево на борт, обе машины, средний вперед, 60 метров".
В этот момент словно крик проносится по стальной массе подводной лодки. Второй мощный взрыв потрясает стенки. Все стоят, затаив дыхание. Все мысли остановились. Что же это, наконец? Все скрипит и трещит, людей швыряет о стенки. Гаснет свет. Темнота.
Бомба за бомбой. Лодка, словно человек, дрожит от взрывов и сотрясений в этом аду. Лампочки и стекла лопаются. Обрывается проволочный трос перископа. Его болтающаяся ручка ударяет рулевому в глаз.
Лодка пытается уйти от бомб зигзагами по кругу, чутьем и инстинктивно. Все зависит от удачи. Где упадет следующая? Позади? С левого борта? На лодку? Кто знает. Только наверно не там, куда упала последняя. Следовательно, туда... В самый ад.
Вот - снова взрыв. Уже несколько слабее и позади. Не потеряли ли они лодку там, наверху? Лодка делает новый зигзаг, как преследуемый на охоте заяц. Постепенно интервалы между взрывами становятся больше, а бомбы слабее. Выражение твердой решимости на лицах становится менее напряженным. Только без лишнего шума теперь. Бесшумный ход. Каждый звук может стоить жизни. Каждый раз, когда слышатся над лодкой винты, прибавляется ход, чтобы увеличить расстояние. Когда противник стопорит свои машины и прислушивается, лодка тоже останавливается.
Масляный след наверху, благодаря многократным изменениям курса и кружению, спутался. Миноносец беснуется, он не имеет больше отправной точки и не слышит больше лодку.
Поэтому лодка потихоньку ускользает. Лишь несколько часов спустя, когда все совершенно спокойно, командир решает осмотреться. Миноносец все еще продолжает поиски, но на большом расстоянии от лодки. Наконец, командир подымает перископ выше и видит, как миноносец исчезает на горизонте. Тогда лодка всплывает, и все видят наконец причину своих бедствий. Нефтяной след. Во время недавнего шторма из-за резких движений, которые проделывала лодка, в одной из цистерн образовалась течь, ослабли заклепки. Нефть постепенно просачивалась, и на поверхности образовался длинный пестрый шлейф, который и выдал присутствие лодки патрулировавшему эсминцу. В подводном положении никто об этом ничего не подозревал. Это ценный опыт на будущее.
Утром надо было бы всплыть еще в полной темноте. На рассвете можно было бы своевременно обнаружить масляный след и устранить дефект. Оставаться в погруженном положении до самого рассвета было, как показал опыт, опасно. От несчастья умнеешь даже под водой...
Какое счастье вернуться благополучно в свою базу! После такого дохода лодке требуется док. Лопасть правого винта сильно погнута и треснула. Правый кормовой руль глубины загнут кверху. С корпуса все сорвано. В некоторых местах "сдали" заклепки: обнаружено небольшое просачивание воды.
Но, в общем, все благополучно.
Через неделю - снова в бой.
В вахтенном журнале о таких событиях пишется очень просто. Лаконические записи:
"6.10 - шум винтов эсминцев за лодкой.
6.12 - сильный взрыв с левого борта за кормой. Глубинная бомба.
6.15 - очень сильный взрыв над нами. Несколько в стороне. Лопнуло несколько ламп. На некоторое время потух свет. Серьезных повреждений нет.
6.12-7.30 - различные, постепенно ослабевающие взрывы.
8.10-глубина 10 метров. Эсминец на расстоянии 5.000 метров.
9.10-всплыли. Ничего не видно".
Через 8 дней усиленного ремонта, в несколько смен, лодка была снова готова к выходу. Командир был вызван в штаб и получил последние инструкции.
Последние приготовления, небольшая кучка провожающих на стенке, прощания, пожелания...
В море... снова в море...
Солнце весело играет на поверхности воды; дует немного свежий ветер, нос лодки слегка зарывается в небольшие игривые волны.
Равномерный шум работающих дизелей, здоровый морской соленый ветер, сознание полной надежности и исправности всех частей - создавали чувство неиссякаемой энергии у всего личного состава.
Казалось, никаких преград не существует для подводной лодки, никакие опасности ей не страшны.
Горе противнику, встретившемуся с ней!
Командир и вахтенный начальник бегло осмотрели горизонт.
Чисто.
Курс проложен к одному из важнейших торговых узлов противника.
Что ждет ее там впереди? Удача, опасность?..
Все старались об этом не думать. Напрасно.
Грозные тучи незаметно сгущались над лодкой опасность, смертельная опасность надвигалась на лодку.
...Почти в тот же час, как вышла "на охоту" в море лодка, незаметно, воровато вышел из порта противника обыкновенный по виду грузовой пароход "трамп" - морской бродяга, как называют моряки суда подобного типа. Грязный, облезлый и обшарпанный "морской бродяга" неуклюже развернулся у выходного буя и средним ходом, не спеша направился в открытое море.
Кто мог бы догадаться, что это судно представляет собой целый арсенал оружия, специально приспособленного для уничтожения подводных лодок, и укомплектовано лучшим составом военного флота противника.
Это "судно-ловушка", "судно-западня".
Подводные лодки, имея большое преимущество перед надводными кораблями в своей скрытности, в возможности подойти к противнику незаметно, обладают и крупным недостатком: легкой уязвимостью и тихоходностью. Небольшое повреждение в корпусе уже лишает подводную лодку возможности погружаться, любое судно остается безнаказанным, выйдя за пределы действия торпедного оружия лодки.
Всем этим ловко воспользовался противник.
Только посмотрите внимательно, что делается на палубе этого невинного с виду "трампа".
Два орудия 75-миллиметрового калибра установлены на полубаке одно орудие того же калибра на шлюпочной палубе, одно 100-миллиметровое орудие на юте, и, наконец, небольшая 57-миллиметровая пушка для приманки на самой корме. Все орудия, кроме последней пушчонки, хорошо замаскированы и скрыты под разного рода надстройками, в разборной шлюпке занавешены полотнищами и так далее. В трюме, кроме того, установлены два торпедных аппарата - по одному с каждого борта. В корме находятся на специальных платформах четыре глубинных бомбы - по две бомбы с борта.
Под верхней палубой находится у стомиллиметрового орудия один из помощников командира который наблюдает за обстановкой через перископ, скрытый в механизме шпиля.
Артиллерийский погреб находится на юте. Командирский мостик незаметно защищен броневыми плитами, которые предохраняют во время боя лежащих на палубе командира и его помощников.
С мостика к машинному люку проведен паропровод, из которого выпускается пар для того, чтобы изображать "попадания" снаряда в машину. Кроме того, чрезвычайно тонко придумано оборудование, обеспечивающее мгновенную готовность "ловушки" к открытию огня по подлодке по сигналу с мостика.
Перейдем теперь на мостик этой "ловушки". Встанем рядом с командиром "ловушки".
На третий день похода командир получил по радио обстоятельное донесение о том, что одна подводная лодка проявляет энергичную деятельность и топит встречные торговые суда артиллерийским огнем. Это донесение подтвердилось и в дальнейшем. Оно весьма не понравилось командиру "ловушки". Действительно, положение подводной лодки, обстреливающей из орудия "ловушку", было исключительно благоприятно. Лодка могла открыть огонь на значительном расстоянии, не сближаясь с "ловушкой". И достаточно одного счастливого попадания в палубу, чтобы взорвать сложенные у орудий снаряды, не говоря уже о том, что взрыв погреба, вообще положил бы конец всей затее. Вот почему командир "ловушки" предпочитал торпедную атаку.
Приготовясь всегда можно дождаться момента, чтобы обмануть лодку и заманить ее поближе. Готовясь к встрече с лодкой, командир решил не открывать огонь до тех пор, пока лодка не подойдет на расстояние не дальше тысячи метров. Из радио можно было понять, что "ловушка" с каждым часом все ближе и ближе подходит к району операций лодки.
В ночь "ловушка" резко изменила свой курс на север. Были сильно изменены и очертания судна. Командир надеялся встретить подводную лодку на этом обратном курсе. День выдался штилевой, но туманный. Напряжение всего личного состава достигло крайней степени.
На следующий день, - шел уже четвертый день блуждания в море, - вахтенный вдруг увидел только что всплывшую подводную лодку. "Ловушка" шла, делая зигзаги, как это делали в то время все торговые суда. Лодка четко вырисовывалась на горизонте. Она шла прямо на "ловушку". На "ловушке" роли были уже расписаны: "трамп" продолжал шлепать средним ходом, делая вид, что ничего не замечает.
А в это время несколько пар лихорадочных глаз с мостика "ловушки" впились в темный силуэт подводного врага, ни на секунду не упуская его движений. Лодка погрузилась. Команда "ловушки", стиснув зубы, ждала каждую минуту удара торпеды в борт... Но сообщение по радио об артиллерийских атаках оказалось верным. Через некоторое время лодка всплыла прямо за кормой "ловушки" на расстоянии пяти тысяч метров. На палубе ее появились люди, лодка открыла огонь из своей четырехдюймовой пушки. На "ловушке" был поднят торговый флаг, и кормовая пушка немедленно открыла ответный огонь. Но стрельба велась по-особенному. Приказано было посылать снаряды сознательно на недолет с тем, чтобы заманить лодку поближе. Сам же корабль, невероятно задымив, старался сделать вид, что пытается удрать... Но командир хладнокровно приказал идти самым малым ходом. Случайный неуклюжий зигзаг в сторону должен был еще больше убедить подлодку о полной растерянности "купца". Курс "ловушки" в момент открытия огня был прямо против ветра. Если бы судно действительно хотело уйти, оно лучшего курса не могло выбрать. Обстановка складывалась весьма правдоподобная. Но командир "ловушки" не удовольствовался этим. Как бы в полной растерянности, он дал открытое радио "SOS. Подлодка преследует и обстреливает нас". "Подлодка настигает нас". "Помогите, скорей на помощь". Но ни в одном из этих радио не указывалось места корабля, никто не мог "ловушке" помешать в ее хитрых планах.
Эти радио доставляли много хлопот береговым станциям. Командира засыпали вопросами: "Ваше место?", но он не отвечал, находясь в слишком большой "панике".
Обстрел продолжался. Во время обстрела весь личный состав "ловушки" разместился так, чтобы предохранить себя от случайных попаданий при разрыве снарядов, - это было обычное явление для торгового судна, к тому же подводная лодка находилась слишком далеко, чтобы видеть все происходящее на палубе. Огонь делался все более ожесточенным, хотя до сих пор попаданий не было. Почти все снаряды ложились за носом судна, и судно шло на их всплески. Подводная же лодка, которая находилась прямо за кормой "ловушки", не могла видеть этих всплесков и, невидимому, считала, что ее снаряды попали в судно.
После получасового обстрела подводная лодка, видимо удовлетворенная тем, что кормовое орудие на "ловушке" вышло из строя, прекратила огонь и полным ходом направилась к кораблю. При сближении она не стреляла, так как волнение на море было довольно сильное.
Через четверть часа лодка развернулась бортом и вновь открыла огонь. Расстояние было тысяча метров. На "ловушке" знали, что наступает тяжелый момент. Командир приказал быть в готовности "оставить корабль" и ждал только подходящего момента, чтобы двинуть в ход следующую карту.
Стрельба с подводной лодки была теперь значительно лучше, а ее командир мог видеть падение своих снарядов.
Так продолжалось минут двадцать. Наконец, снаряд упал вплотную у борта в расположении машинного отделения. Командир немедленно открыл фальшивый паропровод на мостике. Середина корабля закрылась паром, как бы указывая, что судно получило попадание в машину и котлы. Корабль был остановлен, пар "спущен", раздалась команда "оставить корабль". Началась безумная работа "панической партии". В последний момент вновь полетело радио: "Я оставляю корабль". Шлюпка спускалась с левого борта. Чтобы показать командиру подлодки всю сцену посадки "обезумевших от страха" людей, судно развернулось полным бортом к лодке. При спуске шлюпка, конечно, "заела". Две - три минуты напряженного распутывания талей, крики, размахивание руками, сутолока. Команда бегает по палубе. Наконец шлюпка неуклюже садится на воду. У шлюпбалок поднимается свалка из-за первенства посадки в шлюпку. Один из матросов, повиснув на талях, не удержался и упал в воду. Сумятица увеличивается. Последним в шлюпку спускается "капитан" - один из помощников командира, который должен был, надев фуражку шкипера и захватив судовые документы, изображать собой мрачную фигуру "морского волка", покидающего в отчаянии свое родное судно... "Капитан", держа большую клетку с попугаем, с которым он, повидимому, даже в последние минуты не может расстаться, стоит во весь рост на корме шлюпки и в бессильной злобе грозит кулаком в направлении подводной лодки...
На шлюпке гребут невпопад, шлюпку несколько раз сильно заливает водой. Но все точно выполняют расписанные заранее роли. Вдруг на палубе появляется новая фигура. Всклокоченные волосы, круглые глаза, перекошенный рот. Это негр-кочегар, якобы "забытый" где-то в угольной яме. Подбежав к борту, этот негр - в действительности переодетый матрос военного флота - дико кричит, размахивает руками и требует, чтобы его также взяли с собой. Шлюпка снова неуклюже пристает к борту.
В момент остановки "ловушки" подводная лодка, естественно, сильно сблизилась с ней. Перед тем, как прекратить стрельбу, лодка дала три последних залпа. Эти три снаряда сыграли роковую роль. Первый снаряд попал на ют. Раздался оглушительный взрыв. Командир ловушки думал, что взорвался погреб. Все кончено... Он не мог видеть с мостика, что происходило на корме, так как она была закрыта дымом. По шифру было дано радио находящимся поблизости военным кораблям. Командир рассчитывал, что корабли должны быть не дальше 50 миль от него. Помощь военного корабля была в известных условиях для "ловушек" необходима.
Несколькими минутами позже, когда дым рассеялся, можно было видеть, что ют не поврежден и "секрет" не раскрыт. Немедленно было дано другое шифрованное радио всем военным кораблям: "Держаться вдали от меня".
Следующие два снаряда попали также в корму и вызвали пожар. Положение "ловушки" сразу же сделалось критическим. Вы помните, какое нагромождение вооружения было именно на корме. Пожар грозил самыми страшными последствиями.
В это время "паническая партия" отошла от борта. Подводная лодка, прекратив огонь, прошла под кормой "ловушки". Черные клубы дыма, вырывающиеся из-под юта, проносились прямо над подводной лодкой. Перед "ловушкой" была нелегкая задача. Что делать? 100-миллиметровое орудие находилось над артиллерийским погребом. В случае взрыва погреба, вся команда, примостившаяся у пушки и бомб, могла погибнуть. С другой стороны, командир не мог приказать команде уйти от орудия, так как корабль "оставлен" и всякое передвижение людей по палубе выдало бы всю игру.
Палуба постепенно накалялась докрасна, дышать делалось все трудней и трудней. Огонь постепенно подбирался к погребу. Команда положила снаряды, лежавшие у пушки, к себе на колени, чтобы предохранить их по возможности от взрыва. Она знала, что в каждый момент они могут взлететь на воздух, но она знала также и то, что каждое их движение выдаст противнику всю эту нечеловеческую игру.
Лодка прошла за кормой. Здесь ее зорко и напряженно ждала вся бортовая артиллерия "ловушки". Но прежде чем на "ловушке" что-либо успели сделать, раздался громовой удар. Весь корабль вздрогнул до основания. Орудия, люди полетели в воздух. Один из матросов был выброшен за борт, его подобрала шлюпка. Остальные, тяжело раненые, упали на палубу. Пушка грузно плюхнула на палубу, снаряды разбросало в разные стороны по всему кораблю...
В момент взрыва лодка резко погрузилась и исчезла в глубине. Открытый с "ловушки" огонь не причинил ей никакого вреда. Скрываться больше было нечего. Все оставшиеся пушки были приведены в полную боевую готовность. На мачте вместо торгового флага взвился военный.
Теперь командиру стало ясно, что лодка определенно потопит "ловушку". Зная это, он все же не звал к себе на помощь, рассчитывая еще на одну оставшуюся в его распоряжении хитрость. Он ждал, когда лодка выпустит торпеду. Пользуясь передышкой, командир приказал перенести раненых в кают-компанию и произвести обследование всего происходящего на корме. Первый же осмотр показал, что артиллерийский погреб был все-таки не тронут - взорвались только глубинные бомбы. Близко, подойти было нельзя, так как вся корма была в огне, и железная палуба раскалена докрасна. Часть палубы, была разворочена, и через нее был виден - артиллерийский погреб. В то время как переносились раненые и были пущены, в ход, противопожарные средства, командир быстро обдумал план своих дальнейших действий. Перед ним еще был путь к спасению. Он мог поднять шлюпку и, развив полный ход, уйти: машины были в порядке. Но командир решил остаться.
Ожидание удара торпедой тянулось минут двадцать после погружения лодки. Вдруг с правого борта была замечена торпеда. Она шла прямо на середину корабля - в расположение машинного отделения. Горящая "ловушка" стояла не шевелясь. Раздался глухой удар. Мощный столб воды высоко взметнулся у борта и тяжело упал на палубу. Торпеда попала в машину. "Ловушка" получила смертельный удар. Главные переборки пробиты, корабль медленно заливался водой.
Командир вторично скомандовал: "Оставить корабль", и в действие пришла дополнительная "паническая партия". Были спущены уцелевшие случайно шлюпки. Кроме того, на воду был спущен плот, груженый бочками воды и прочими запасами.
Но и теперь "ловушка", тонущая и пылающая, далеко не была оставлена всеми... На корабле остались: прислуга двух 75-миллиметровых орудий, два торпедиста, четверо, включая командира, на мостике, механик, кочегар, врач с девятью ранеными... Всего 35 человек, из которых около 23 боеспособных. Из оружия остались две пушки и торпедные аппараты.
Прошло еще четверть часа.
Невдалеке опасливо выставила из воды свой перископ подводная лодка. Целый час осторожно ходила она вокруг гибнущего корабля, внимательно осматривая и лодки и плот.
Временами она проходила всего в нескольких метрах от борта. В такие минуты командир с трудом сдерживал себя от желания выпустить по ней торпеду. Но он снова и снова решил ждать, - он не доверял своим торпедам. Он хотел поймать лодку в зоне обстрела своих орудий.
Командир был уверен, что рано или поздно это случится.
Пожар был в полном разгаре.
Снаряды в погребе непрерывно рвались. Вода медленно завоевывала отсек за отсеком, заполняя корабль. Кочегарка была залита, пар спущен, машины приведены в негодность. Теперь для "ловушки" и последний шанс на спасение исчез.
Так прошел еще час.
Подводная лодка, решив, что с "ловушкой", видимо, все покончено, всплыла прямо за ее кормой на расстоянии нескольких сот метров.
Кормовой пушки на судне уже не было. Оставшаяся команда ничего поделать не могла.
Как только лодка всплыла, она немедленно открыла огонь из своей пушки и в течение двадцати минут буквально засыпала корабль снарядами. С мостика были четко видны все движения людей, заряжавших орудия, видны вспышки.
Затем секунды мучительного ожидания - куда попадет снаряд? Из пулемета подводной лодки был открыт огонь по шлюпкам, - те отошли дальше.
Первый же снаряд разорвался на мостике и снес одну из надстроек. Большой осколок пробил палубу и проник в кают-компанию, где находились раненые. Бронированные плиты вокруг командирского мостика во многих местах были повреждены осколками разорвавшихся снарядов.
Затем огонь прекратился. Лодка погрузилась. Перед своим погружением она почти вошла в район обстрела оставшихся двух пушек "ловушки". Командир ждал момента, когда можно будет пустить в ход торпеды.
Наконец, с левого борта на расстоянии 150 метров показался перископ. "Ловушка" выпустила торпеду. Она прошла над подводной лодкой, и командир лодки, повидимому, ее не заметил. В это время лодка, почти задевая корму горящего корабля, перешла на другой борт "ловушки". Командир приказал выстрелить торпедой, как только лодка придет на прицел.
Восемь минут спустя торпеда была выпущена. Послышался четкий металлический удар торпеды в корпус лодки, но... торпеда не взорвалась. Подводная лодка быстро погрузилась.
Все было кончено.
Командир дал радио о помощи. Лодка ушла на этот раз окончательно.
"Ловушка" затонула.
Весь бой тянулся пять часов.
Командир подводной лодки и вся команда были измучены...
Лодка, вернувшись на базу, была снова тщательно осмотрена.
Весь личный состав получил немедленный отпуск. На лодке осталось для обслуживания только несколько человек. Небольшой ремонт по корпусу производили портовые рабочие.
ХХХ
Теперь, читатель, подойдем вплотную к подводной лодке и ознакомимся с ее устройством.
Мы уже знаем, что подводная лодка представляет собой, прежде всего, военный корабль, со всеми особенностями, свойственными только военным кораблям.
Но этот корабль, в отличие от других, надводных кораблей, может по приказанию командира, погрузиться под воду, идти под водой на определенной глубине, пробыть под водой от 80 до 100 часов, не поднимаясь на поверхность, затем, опять-таки повинуясь приказу командира, всплыть наверх.
Эта способность погружаться под воду, подойти невидимой к противнику, атаковать, не обнаруживая себя, и скрыться после атаки в глубинах моря - делает подводную лодку одним из самых сильных и опасных средств современной войны на море.
Об этом оружии думали и мечтали в течение четырех столетий, но только наше время мощного развития производительных сил, развития техники и крупной машинной индустрии воплотило эти мечты в действительность. Подводная лодка, гроза надводных кораблей, неуязвимый невидимый враг, вошла составной частью во все флоты мира.
Если вы знакомитесь с устройством лодки, то первое, что бросается в глаза при рассмотрении чертежа подводной лодки, - это ее двойной корпус. Лодка меньших размеров как бы вложена в большую лодку.
Сделано это по очень простой причине.
Вначале все усилия конструкторов и изобретателей были направлены на создание корабля специально для плавания под водой. Довольно скоро, путем теоретических расчетов и опытов, было выяснено, что лучше всего давление воды выдерживает корабль, корпус которого в поперечном сечении имеет форму круга.
Круглый корпус такого корабля сжимается окружающей ею водой равномерно.
Для подводной лодки это имеет очень большое значение.
Судите сами: с увеличением глубины на каждые 10 метров давление увеличивается на одну атмосферу (то-есть 1 килограмм на квадратный сантиметр).
На глубине 100 метров - практически предельной глубине подлодки - ее корпус испытывает страшное давление воды силой 10 килограммов на каждый квадратный сантиметр своей поверхности.
На такой глубине долгое пребывание лодки делается опасным, ее ребра (шпангоуты) начинают поскрипывать, заклепки подозрительно "слезиться"...
Уход лодки на большие глубины, превышающие ее расчетную прочность, ведет к прямой гибели.
Поэтому вполне естественно, что корпус подводных лодок делается особо прочным и для наиболее удобного плавания под водой имеет сигарообразную форму.
Дальнейшая практика показала, что если форма сигары, действительно, является совершенной формой для подводного хода, то для более или менее продолжительных переходов в надводном положении при чуть свежей погоде лодки подобного типа испытывали большие неудобства. Такие лодки были крайне плохи в мореходном отношении, легко заливались водой и были совершенно не приспособлены к продолжительным надводным переходам.
Не надо забывать, что подводная лодка погружается только в опасных районах, при подходе к противнику, во время атаки и скрываясь от преследования.
В обычное же время она идет в надводном положении, как обыкновенный корабль.
Вот здесь-то ей и требуется внешняя форма, принятая у надводных кораблей, повышающая ее мореходность.
Но как этого достигнуть?
Эта задача разрешена устройством двойного корпуса, который вместе с тем разрешает задачу устройства необходимых лодке цистерн.
Внутренний, так называемый прочный корпус, в котором находятся все механизмы и экипаж, рассчитывается по прочности на предельное погружение лодки (до 100 - 120 метров).
Снаружи этот корпус окружен другим, более легким. Промежуток между обоими корпусами разделили переборками на несколько отделений (отсеков), которые служат цистернами для водяного балласта для погружения лодки и для топлива дизелей. Для погружения под воду эти цистерны заполняются водой через особые клапаны в корпусе лодки (так называемые кингстоны), для всплытия вода из этих цистерн вытесняется сжатым воздухом.
Говоря о водоизмещении подводных лодок, мы встречаемся с понятиями двух водоизмещений: надводного и подводного. Как известно, водоизмещение корабля - это вес корабля, или, точнее, вес вытесняемой кораблем воды. Чем тяжелее корабль, тем больше он вытесняет воды, тем глубже он сидит в воде. Если же корабль совсем погрузить в воду, он вытеснит воды еще больше. Когда подводная лодка находится в надводном положении и часть ее корпуса выступает из воды, она вытесняет, например, только 800 тонн воды. Это ее надводное водоизмещение. Если же эта подводная лодка погрузится, то она вытеснит уже 1050 тонн. Это ее подводное измещение. Таким образом, в данном случае получается, что для того, чтобы погрузить подводную лодку совсем под воду, ей необходимо увеличить свой вес на 250 тонн. Иначе говоря, она должна принять в свои цистерны 250 тонн воды.
Самым сложным в техническом отношении является то, что эти тонны водяного балласта она должна принять в одну минуту и даже меньше.
В боевой обстановке лодка обычно плавает, погрузившись настолько, что из воды выступает только одна рубка, из которой командир управляет лодкой.
Чтобы уйти под воду из этого положения, требуется всего несколько секунд...
Мы уже видели, в какие опасные положения попадает подводная лодка при встрече со своим надводным противником. Случайное попадание снаряда, удар тараном могут легко погубить лодку. Даже сравнительно небольшое повреждение в наружном корпусе сильно осложняет погружение: лодка не сможет набрать воды столько, сколько ей надо для погружения и для сохранения равновесия в подводном состоянии.
Ведь только погрузить лодку - этого мало.
Надо, чтобы она и в воде сохраняла такое положение, как на воде, то-естъ сохраняла равновесие в продольном направлении.
Для того чтобы выровнять лодку, устроены специальные цистерны:
одна - на носу, другая - в корме. По мере надобности, или носовая или кормовая цистерны заполняются водой, и соответственно с этим или нос или корма поднимаются и опускаются, выравнивая, таким образом, лодку.
Благодаря этим цистернам, подводную лодку можно уподобить весам, на которые командир лодки, по усмотрению, кладет те или иные гири.
Цистерны освобождаются от воды, или, как говорят, продуваются обычно помощью сжатого воздуха.
Эта возможность управлять положением лодки при помощи цистерн и груза воды позволяет лодке принимать все нужные ей положения:
а) надводное, или крейсерское, для обычных переходов;
б) позиционное - когда на поверхности видна только одна рубка, то-есть место для командира или наблюдателя (в таком положении лодка обыкновенно поджидает противника в известном районе или ведет наблюдение за движением неприятельских кораблей);
в) боевое - когда лодка, погруженная вся, за исключением перископа, выходит на позицию, обычно впереди курса (направления) противника для производства атаки;
г) подводное, то-есть полное погружение под воду.
Но естественно напрашивается вопрос: как же при таком полном погружении может она двигаться, ничего не видя перед собой?
Чтобы не сбиться с взятого направления, в распоряжении командира есть компас, глубомер, указывающий глубину погружения лодки;
лаг - прибор, отмечающий пройденное расстояние. Скорость хода лодки каждую минуту известна командиру по числу оборотов гребного винта.
Под водой ходят по морским картам с нанесенными на них глубинами, отмелями, рифами так же, как и на обыкновенных надводных кораблях.
При этом командир подводной лодки может чувствовать себя спокойней под водой, чем штурман большого корабля в беспросветную, бурную ночь вдали от маяков.
Как мы уже говорили, большие переходы лодка совершает над водой, как и обыкновенный надводный корабль, и благодаря экономному расходу топлива для своих моторов (дизелей) подводные лодки могут делать громадные переходы.
Еще во время войны германские лодки переходили черед Атлантический океан к берегам Америки, минуя бесконечные цепи дозорных английских кораблей. Теперь все государства, имеющие отдаленные колонии во всех частях света, строят свои лодки с таким расчетом, чтобы путь в колонии мог быть сделан без приемки топлива по дороге.
Американские лодки могут, пересекая Тихий океан, "работать" у берегов Японии. Французские лодки могут уйти в нужный момент на защиту своих тихоокеанских колоний.
До настоящего времени техника не дала еще двигателей, которые могли бы работать и над водой и под водой. Поэтому подводной лодке необходимы две самостоятельные системы двигателей.
Для подводного плавания устанавливаются электромоторы, которые работают от аккумуляторных батарей, то-есть от батарей, заряженных заранее электрической энергией на определенный срок. Этого запаса электрической энергии хватает обычно часа на три полного подводного хода. При уменьшении скорости хода расход этой энергии сильно уменьшается. Малым ходом лодки могут ходить под водой более 100 часов.
Мы уже говорили, что под водой лодка обычно идет только в опасных районах, где несется дозорная служба кораблями противника, а также при преследовании ее и при атаках, когда лодка незаметно подходит к противнику.
В дальних переходах подводная лодка идет в надводном положении под двигателями внутреннего горения "дизелями". Лодка средней величины может легко взять запас топлива для этих двигателей на 200 часов полного хода, идя со скоростью в 32,5 километра в час.
Приспособить эти же двигатели и для подводного хода нельзя, так как для них требуется воздух, который в воде получить невозможно. Кроме того, на подводном ходу, благодаря таким двигателям, на поверхности моря оставался бы след в виде пузырьков, который и обнаружил бы лодку.
Необходимость иметь на подводной лодке два рода двигателей (дизеля и электромоторы с аккумуляторами) представляет собою наиболее слабую сторону этого оружия.
Работа над единым двигателем для надводного и подводного хода ведется во всех государствах, но только за последнее время, по данным английской прессы, в Германии удалось создать такие, так называемые водородные двигатели.
Для подводного хода эти двигатели работают на смеси газов кислорода и водорода, хранящихся в раздельных стальных резервуарах. Возобновление и накопление запаса этих газов производится электролитическим путем при надводном ходе от работы двигателя внутреннего горения подобно тому, как на лодках до сих пор происходило заряжание аккумуляторных батарей.
Переход от надводного хода к подводному осуществляется весьма просто: в мотор прекращается подача горючего, и он продолжает работать на смеси водорода с кислородом; при этом воздух из внутренних помещений лодки не расходуется, а выхлопные газы представляют собой водяной пар, который конденсируется или используется для нагревания.
При новом виде двигателя полностью отпадает надобность иметь громоздкие и тяжелые аккумуляторные батареи, однако необходима установка динамомашины для добывания газа.
Перейдем теперь к оружию подводной лодки.
Из предыдущих статей мы уже знаем, что представляют собой торпеды и мины.
Торпеды являются главным оружием подводной лодки.
Все пространство внутри прочного корпуса разделено водонепроницаемыми переборками на ряд отсеков. В носовой и кормовой части обычно помещаются торпедные аппараты - трубы, из которых торпеды выбрасываются при помощи сжатого воздуха.
В зависимости от типа, назначения и размеров, подводные лодки берут в операции запасные торпеды, кроме торпед, уже вложенных в аппараты.
Несмотря на весьма сложное и точное устройство своих механизмов, торпеда очень капризна, а потому, чтобы быть уверенным в правильной и безотказной работе всех ее приборов, требуется постоянный и тщательный уход и наблюдение за ними.
Кроме того, торпеда требует от командира точных расчетов. Командиру надо определить расстояние до цели, скорость и курс противника. Все эти определения производятся из перископа, при чем для верности попадания подводная лодка должна незаметно подойти возможно ближе к кораблю, так как торпеда, пущенная издалека, будет обнаружена противником, во-первых, потому, что момент выпуска торпеды часто замечается по большому воздушному пузырю, который образовывается при выбрасывании торпеды сжатым воздухом из трубы торпедного аппарата; во-вторых, во время хода торпеда оставляет за собой пенящийся след или пузырьки воздуха - ясно видимую дорожку.
В большинстве случаев от замеченных таким способом торпед корабли уклонялись, становясь носом или кормой к ее курсу (пути).
Эти недостатки торпедного вооружения постепенно устраняются. Над усовершенствованием торпед и изобретением новых усиленно работают во всех флотах.
Кроме торпедных подводных лодок, теперь во всех государствах имеются так называемые подводные заградители.
Это особый тип лодки, предназначенной для постановки мин в неприятельских водах и вообще в районах, в которые проникнуть незаметно надводному заградителю трудно или невозможно. Первый такой подводный заградитель был построен в русском флоте на Черном море.
Мины с подводного заградителя ставятся во время его подводного хода. Идя совершенно незаметно под водой, заградитель выбрасывает одну мину за другой, при чем один заградитель может поставить одновременно до 60 мин. Теперь в постройке за границей находятся заградители еще с большим минным запасом.
Обычно строятся лодки смешанного типа, то-есть с торпедным и минным вооружением.
Артиллерия на подводных лодках обычно весьма слаба и имеет лишь вспомогательное значение. Она служит для отражения атаки самолетов, если лодка не успела во-время уйти под воду, и обстрела слабо вооруженных мелких судов.
Вести артиллерийский бой для подводной лодки очень опасно. Но это обстоятельство не исключает постройки подводных крейсеров, вооруженных кроме торпед сильной артиллерией, которая должна обезопасить большие лодки в борьбе с противоподлодочными кораблями.
Лодки обладают громадным радиусом действия. Провианта и топлива подводная лодка берет на длительный путь; 10000 миль подводная лодка может пройти, не заходя ни в один порт для пополнения своих запасов. Она может плавать 1-l,5 месяца вдали от своих берегов.
Главная же особенность подводной лодки заключается в том, что она может видеть, не будучи сама видима.
Днем вместе с глубиной меняется и свет, пробивающийся сквозь слой воды и попадающий в лодку через иллюминаторы рубки. Сперва он веселый, желто-зеленого цвета, темнеющий от набегающей волны, затем он сгущается до изумрудного, потом лишь едва чувствуется, и, наконец, на 30 - 40 метрах наступает сплошная темнота.
На глубине 6-7 метров можно свободно писать, пользуясь внешним светом.
Долго думали над тем, каким образом устроить, чтобы лодка, оставаясь под поверхностью воды незамеченной, могла бы сама видеть, что происходит наверху.
В настоящее время для этой цели у нее имеется перископ: Перископ - это металлическая труба длиной до 7 метров. В верхнем и нижнем конце этой трубы поставлены стеклянные призмы, между ними увеличительные стекла.
Глядя в нижнюю призму, можно видеть, как в зеркале, то, что находится перед верхней.
Поэтому, для того чтобы видеть, что происходит на поверхности воды, оставаясь под водой (на так называемый "перископной глубине"), выдвигают помощью специального электромотора перископ из лодки так, чтобы верхний его конец выдавался над поверхностью воды.
Поворачивая его в разные стороны, можно осмотреться кругом по горизонту, а через специальные зенитные перископы осмотреть небо - не летят ли самолеты противника.
Лодка выходит на позицию для производства атаки в погруженном состоянии. Лишь временами командир выставляет перископ над поверхностью воды для беглого осмотра и быстро его убирает.
Перед производством выстрела командир оценивает скорость и курс противника и рассчитывает момент, в который должна быть вылущена торпеда.
Хорошо произведенная атака обычно остается незаметной для противника. Только иногда, в самую последнюю минуту, противник видит идущую на корабль торпеду, от которой трудно уже отвернуться.
Это свойство "невидимости", чрезвычайно важное для всех боевых операций, подводная лодка широко использует, и находясь в дозоре;
Днем, находясь в районе движения кораблей противника, например переднего базой, подводная лодка обычно держит видимым только один перископ над поверхностью воды; при помощи перископа, поднятого на один метр над водой, можно видеть свыше двух миль вокруг, а высокие мачты и марсы военных кораблей видны и дальше этого расстояния.
Произвести внезапную атаку на проходящий транспорт с войсками или крейсер не представляет для лодки больших трудностей в этих условиях: внезапность дает много выгод.
Благодаря этой же видимости, лодки могут успешно вести разведку, когда ее не могут выполнить надводные корабли. Несколько лодок могут тщательно исследовать значительный район моря, при чем, смотря по обстоятельствам, они могут идти в надводном положении или под водой при приближении противника.
Так же скрытно и неожиданно для противника может быть произведена и постановка мин с подводного заградителя.
Задача держать входы и выходы (фарватеры) из баз чистыми от мин представляет собой одну из главнейших забот командования в военное время.
Вся тяжесть этой службы падает главным образом на "тральщики". Тральщики расчищают дорогу от мин военным кораблям.
Но вот тральщики прошли, успешно выполнив свою работу, донесли, что проход очищен от мин и свободен, - а вслед за этим взрыв, и корабль идет ко дну. Что это значит? Это значит, что после их прохода по курсу тральщиков прошли одна или несколько подводных лодок и вновь набросали мины на фарватере. Таким образом, выходы из базы, тщательно проверенные перед началом операций своего флота; могут быть тотчас же забросаны минами невидимым врагом, и корабли подрываются в том месте, где час тому назад ничего не было. Последняя война дала много примеров такой работы подводных заградителей.
Подводные лодки неоднократно действовали непосредственно против военных кораблей. Эти действия увенчались большим успехом: гибли крейсера, миноносцы и даже линейные корабли - всего около 200 кораблей. Лодки выходили в операции или в одиночку, или соединениями совместно с флотом и воздушными силами. Но надо сказать, что далеко не все возможности подводного оружия были использованы. После войны на - действия лодок против военных кораблей было обращено особое внимание: лодки учатся атакам в соединениях и "наводятся" на противника помощью воздушных сил или надводных кораблей. Но даже и достигнутые во время войны успехи подводных лодок нагнали такую панику на своих надводных противников, что любая невинно плавающая бутылка, обрубок дерева, бочка, резвящийся дельфин вызывали, в особенности в первые годы войны, бешеную стрельбу по воде чуть ли не всего флота. Людей с трудом приходилось отрывать от пушек. Плохо себя чувствовал флот и в слабо оборудованных базах.
Постепенно паника проходила - научились бороться с подводными лодками, но до самого конца войны могущественный английский флот был стеснен в своих операциях наличием даже нескольких германских лодок в море.
Все же главнейший успех во время мировой войны подводная лодка имела в борьбе против торговых судов противника. Свыше пяти тысяч торговых судов и огромное количество грузов было потоплено германскими подводными лодками. Потопление транспортов с провиантом, боевыми припасами, с материалами для военной промышленности, с десантной армией и т. п. - вот боевая работа подводных лодок, которая делает их самым страшным врагом для государств, зависящих от правильных морских сообщений.
Трудно подсчитать, сколько было потоплено ценного материала, товаров, вооружений и т. п. подводными лодками.
Трудно представить, какие трагедии происходили на морских путях к Англии и Франции, когда ко дну шли целые плавучие города, вроде "Лузитании", с тысячами пассажиров, когда гибли дети, женщины, больные, раненые... И, конечно, не жалость была причиной того, что империалистическая Германия принуждена была временами ослаблять свой подводный террор и в конце концов так и не достигла поставленной цели...
Причины этого лежали в трудности работы подводных лодок, в их недостаточном количестве для крупных операций, в трудности подготовки личного состава, а самое главное - в том, что Германия опоздала с выполнением своих кораблестроительных программ по подводному плаванию.
Но несмотря даже на это, примененная впервые в условиях войны -1914-18 годов подводная лодка вышла из нее непобежденной. Бешеная подготовка империалистов к будущим войнам заставляет их как можно лучше вооружаться этим грозным оружием.
Подводная лодка сделалась одним из необходимейших боевых средств войны на море, и все достижения военной техники прежде всего отражаются на повышении ее боевых качеств.